Премия Рунета-2020
Псков
+8°
Boom metrics
Общество18 сентября 2015 7:39

Про шестое чувство

Колумнист псковской "Комсомольской правды" рассуждает о вдохновении и переменчивости Муз

Фото: Евгения ГУСЕВА

Все-таки Муза – девушка непостоянная. Сегодня хочет одного, завтра ей другое подавай, послезавтра вообще ушла гулять в осень и пропала на неделю. С ними, с Музами, иногда непросто, зато всегда интересно. А у меня их несколько, Музов этих. Один из них даже мужеска пола. Представляете себе наш перфоманс? Очень веселый коллективчик.

Вот, к примеру, одной позавчера захотелось написать… про унитазы. Точнее – про один, который живет у меня дома и ведет себя нисколько не хуже Музы. И не лучше. Видно, с соседкой-стиралкой соревнуется, кто оригинальней. Тот еще артефакт.

Ну что ж, решила я, была не была. Только редактора предупрежу заранее, дабы избежать ненужных хлопот, связанных с оказанием неотложной медицинской помощи. Скажу, мол, тема наклевывается – зашибись. Редактор, выслушав мое заявление, посмотрела на меня долгим, мудрым взглядом огорошенного бассет-хаунда. Но возражать не стала. Наверное, решила: не буди лихо, пока оно тихо. Или другой какой синоним.

А сегодня проснулся мой следующий Муз и все испортил. Стоп. Во-первых, мальчики развиваются медленнее девочек, это исторический факт. Так что все в порядке. Во-вторых, ничего не испортил, а внес коррективы в русло мыслительного процесса.

Размышляя о непосредственном характере жителя собственной комнаты раздумий, я вспомнила, как стояла в углу туалетно-умывательной залы детского сада. Стояла часто и подолгу. Вот там-то я насмотрелась на унитазы с раковинами – и теперь, видимо, подсознание вымещает из себя непережитое.

Происходило все по отработанной схеме, в одно и то же время. А именно – в тихий час, который я с младых ногтей терпеть ненавидела. Потому что в саду, из-за частых болезней, бывала редко и, оказавшись в шумном кругу милых сердцу сверстников, изо всех сил наверстывала упущенное. Я искренне не понимала, зачем тратить драгоценные часы скоротечного детства на дополнительный, никому не нужный сон.

Ну так вот. Я не спала и другим, до кого могла дотянуться рукой, ногой или громким шепотом, спать не давала. Постепенно в общественной спальне разгорался локальный шебутной очаг. Затем неконтролируемая активность начинала вспыхивать то тут, то там. А после – перерастала в невооруженный конфликт. Это когда воспитательница заглядывала в приют спокойствия и отдохновения и обнаруживала там, вместо мирно сопящих, возмутительно бодрствующих детей.

Боги детсада объявляли меня Прометеем, оглашали приговор, выдергивали из кровати и конвоировали до угла в туалетной комнате. Не спешите осуждать воспитателей. Просто им казалось, что это самое нейтрализующее несвоевременные творческие порывы место. К тому же через стеклянную дверь за мной было удобно надзирать. Все по-взрослому.

А для меня это была потрясающая возможность подробно рассмотреть обитателей туалета и умывалки и проникнуться их жизнью. Сочинить истории про каждую зубную щетку, поставить диагноз полотенцам, исходя из степени загрязненности, мокрости или мятости. Перенюхать все мыло, когда воспитатель отворачивалась, и порадоваться за обладателя самого вкусного – земляничного. А еще задать себе тыщу разных вопросов – и придумать фантастические ответы на них. Мне вовсе не было скучно в ссылке.

А после тихого часа, глядя на заспанных однокашников, я понимала: все интересное они ж проспали!

С годами, конечно, мое отношение к тихому часу и вообще ко сну изменилось. Теперь я сплю с большим удовольствием.

Во сне или по пробуждении часто приходят ответы на волнующие вопросы или возникают непредвиденные желания. Вот, к примеру, сегодня я проснулась и подумала: хочу подержать в руках сову и даже себе на голову ее посадить. С чего бы вдруг? И тут снова вспомнился детсад.

В живом уголке, прямо в группе, у нас стояла огромная клетка с большой, относительно меня, совой. Я ее боялась.

Однажды, когда другие дети гуляли, я почему-то оказалась в группе. Ну, вы уже поняли, что мне было свойственно оказываться не там, где все. В отсутствие детей сову выпускали из клетки, полетать в помещении. Я ж не знала. Не исключено, что меня в тот раз опять назначили Прометеем и даже орла подготовили, с воспитательной миссией.

Увидев меня, хищница захотела со мной познакомиться и поболтать – воля кружила ей голову. Я же проявила себя как черствая и бездушная девочка пяти лет с большими испуганными глазами, полными слез: бегала от нее, залезала под столы и стулья. Даже звала на помощь, шепотом, чтобы сова не обнаружила мое укрытие.

Меня, понятно, никто не слышал, а хищница летала и летала. Размах крыльев был в половину помещения, если не больше. Жутко-завораживающее зрелище. Иногда она садилась на стол, под которым дрожала я. А однажды даже опустилась на пол, совсем рядом.

Как я осталась жива, ума не приложу. Даже не помню, чем все закончилось. Наверное, меня спасла воспитательница. Или, скорее, нянечка, добрейшей души человек. Увидела, что мне погибель грозит, и убедила сову умерить пыл. Все-таки я была не самым подходящим объектом для охоты – значительно больше мыша.

Словом, воспитательная миссия оказалась еще как выполнима. Даже до печени дело не дошло.

Теперь я сов люблю, правда, по картинкам и видеороликам. Надо найти какую-нибудь абстрактную живую сову и нейтрализовать свои детские страхи. Видно, пора пришла.

А все Муз, спасибо ему.