Александр Половцев: «Огнестрел», «глухарь», «в отказку» мы говорили, только делая вид, что понимаем

Фото: Скриншот с видео

4 января выпуску первой серии «Улицы разбитых фонарей» исполнится 20 лет. А сегодня, 3 января, бессменный Олег Соловец, который за годы сериала дослужился от майора до полковника, празднует юбилей: Александру Половцеву исполняется 60. Артист снимается в «Фонарях» и сегодня. Как это все начиналось, Александр Юрьевич рассказал «Комсомолке»:

ПО «ЛЕНФИЛЬМУ» ГУЛЯЛ ВЕТЕР

– Это было очень давно. Безденежье. Безвременье. «Без»-все. Мы менялись друг с другом талонами: я вам порошок – вы мне сигареты. Ходили с женой в гости, чтобы поесть. Жили в коммуналке с сильно выпивающими людьми. В 1991-ом у меня еще и сын родился. Хотелось кушать, нужно было кормить семью.

За плечами у меня были «Оно» Сергея Овчарова, «Бакенбарды» Юрия Мамина. В 1993-ем снялся с «Барабаниаде». Мы с Сергеем Михалковым ездили на «Кинотавр», и это был восторг: столько известных артистов вокруг! На пресс-конференциях говорили: «Ну, Александр, сейчас-то вы будете нарасхват, из картины в картину!». Да… Никаких предложений не было... И такое в жизни бывает.

"Личное дело" майора Соловца

Фото: Ольга ЖУК

Когда позвонили из студии, рассказали о новом проекте и предложили встретиться в кафе, побежал с радостью. Хватался тогда за любую работу: это было время, когда в коридорах «Ленфильма» бегали собаки и выл ветер, а павильоны продавали под магазины.

Были какие-то незначительные пробы. Вплоть до того, что вслух читали книжки Кивинова, пропуская ремарки. Почему Александр Рогожкин выбрал нас, не знаю. Почему именно я? Масса людей наверняка подошла бы на эту роль и играла бы так же. Что это: судьба, случай? Не знаю. Но Рогожкин стал нашим крестным отцом. И за это большое ему спасибо.

Родители (папы уже нет: он ушел из жизни в прошлом году) вообще переживали, когда я поступил в театральный институт. «Что это за профессия», «на что будешь семью кормить». Это уже потом они поймут, что труд неблагодарный, папа станет вырезать статьи обо мне и ругаться на то, что в интервью говорю одно и то же. А тогда они, как и я, просто радовались, что появилась хоть какая-то работа. Никто и не предполагал, что из этого может получиться такое долгоиграющее произведение.

ВКУСНО И СМЕШНО

Первый съемочный день. Это была осень, на деревьях еще листики висели. Мы ехали на троллейбусе по Большой Пушкарской: съемки были на ходу. А по улице бежал Саша Лыков. По сюжету, мы что-то обсуждаем – и: «О, Казанова!»

Снимались, в основном, в своей одежде, в квартирах своих знакомых. Ездили на своих машинах: на съемках на своей «Волге» я случайно в столб въехал. Нам бесплатно или за минимальные деньги разрешали снимать на улице. Экономия была на всем. Было сложно. Но интересно. Получалось вкусно и смешно.

Я не понимал, что говорю: что такое «огнестрел», «ножевое», «глухарь», «в отказку». Мы говорили, только делая вид, что понимаем. До тех пор, пока не встретились с реальными операми. Андрей Кивинов познакомил нас со своими прототипами, нам показали, как проходят допросы.

У нас с удовольствием снимались настоящие спецгруппы, приезжали реальные ребята из ОМОНа. Да и съемки шли в настоящих отделениях милиции. Снимаем на втором – реальные опера сидят на третьем. Если вникает какой-то вопрос – сразу к ним. Из какого-то отделения нас даже попросили, потому что сказали, что раскрываемость понизилась: опера, мол, выпивают вместе с артистами и остаются ночевать в кабинетах.

"У нас с удовольствием снимались настоящие спецгруппы"

Сначала серии были не ограничены во времени. Потом, когда поняли, что на этом можно заработать, их стали вгонять в рамки. А тогда каждая серия была полноценной историей: помимо основного дела, которое мы расследовали, вкраплялись смешные случаи из жизни, которые оживляли сюжет.

Очень забавная ситуация была, когда мы снимали «Позови меня с собой». Приходим утром, а Виталий Аксенов говорит: «Будем петь песню «Позови меня с собой». Мы говорим: «Ну, Виталий Евгеньевич, давайте хотя бы «Мальчик хочет в Тамбов»?». Он: «Ага, хорошая песня... Будем петь «Позови меня с собой»!». Снимали эту сцену до вечера. Просто импровизировали.

Спустя годы, когда работали с Аллой Борисовной на концерте – был такой проект «Менты в Кремле», афиши из-за двусмысленного названия долго не вешали, – она сказала: «Пускай мальчики покуражатся». Но после этого, говорят, некоторое время эту песню не исполняла.

ВИЗИТ НА ЛУБЯНКУ

В 1995-ом мы отсняли восемь серий – и встали на год с чем-то. Естественно, у всех опустились руки, было обидно. Но съемки возобновились. Самое интересное, что приходилось работать с разными режиссерами и операторами: тема и идея были одни, но каждый снимал по-своему, и надо было подстраиваться.

Были выездные серии, и это было прекрасно! Красноярск, Судак, Сочи, Израиль, Германия. Пару серий снимали в Берлине. По сюжету, мы берем преступника на берегу озера, он выскакивает – и мы разбегаемся в разные стороны. Режиссер говорит: «Саша, а давай ты в озеро прыгнешь?». А было это 9 Мая, прохладно. На мое «холодно же» он ответил: «Зато красиво будет!». Пришлось прыгать. Было действительно холодно.

"Были незабываемые поездки: мы объездили более 70 городов!"

Проект, чего греха таить, дал возможность заработать денег многим артистам. Кто-то благодаря сериалу стал известен. Михаил Пореченков сыграл бандита – и стал сниматься в «Агенте национальной безопасности». У нас снимались и Женя Дятлов, и Боря Хвошнянский, и Данила Козловский. Не гнушались проектом и известные режиссеры, и именитые артисты.

Мы встречались, ни много ни мало, с министрами внутренних дел. У меня даже традиция появилась на гвоздики дома вешать грамоту и часы, грамоту и часы. А ведь раньше за слово «мент» можно было по голове получить! Даже сами сотрудники говорили: «Вы подняли престижность нашей профессии». Сначала со Степашиным встретились, когда он приезжал в Петербург. Потом к Рушайло ездили в Москву. Накануне вечером звонят: «Поезд через два часа!». Сели и поехали на Лубянку.

«ТУТ ВЫПИЛ, ТАМ ВЫПИЛ»

Несколько серий Снежкин должен был снимать. Пришел на площадку, а кто-то из нас был нетрезв. Он заметил это, сказал: «Да пошли вы!». Развернулся и ушел.

Не было же вагончиков раньше, а зимой в машине долго не просидишь. Мы ходили в кафе. Не потому, что мы такие алкоголики: холодно было. Но до срыва съемки нет доходило. Только я знаю: вот на этих кадрах я нетрезв, но на озвучании могу это поправить.

Конечно, это неправильно, я не имею права. Но вот так. Пошел куда-то пообедать, а там уже специально обученные люди: «Смотри, кто пришел! Быстро! Быстро на стол накрывай!». Как Шурик, честное слово.

Меня это сгубило. Специфика организма такая: не могу не опохмелиться. Некоторые могут это преодолеть, а я не мог. Все эти поездки в города. Хорошо, если города два-три, а если их пять семь? Тогда я сразу в Военно-медицинскую академию, под капельницу. Потому что в каждом городе это происходило сутра до вечера.

Потом сюда приезжаешь, но уже понравилось: пошел тут выпил, там выпил. Сутра встал – плохо. Выпил – нормально, до обеда снимешься: и текст произносишь, и режиссер хвалит. После обеда опять тремор начинается. Это стало затягивать.

Я что только ни делал: вся спина в шрамах от зашитых лекарств. Потом узнал, что все это плацебо. Были моменты, когда все возвращалось все на круги своя: выпивал какое-то количество – и мне хватало. Но потом неслось дальше. Пока здесь (показывает на голову. – Прим. ред.) не поймешь, это полная ерунда. Нужно сказать себе: «Все, хватит!».

Сейчас как бы еще курить бросить. Это самое плохое, понимаю. Ну, я не так много курю: некоторые в школе начали, а я на выпускном попробовал. Скоро ж с детьми в футбол играть, на велосипедах кататься.

ПРОСТЫЕ ЛЮДИ

До сих пор не могу объяснить себе феномен популярности этого проекта. Время было другое. Ниша была свободна. Герои были ненадуманны. Многие говорили потом: «Наши на экране! Можно спокойно идти на работу и оставлять детей дома». На экране были простые люди. Все было просто: выдвигается ящик, выкатывается стакан, лежит ствол – Андрей все приносил из жизни. Вот эта простота, душевность, наверно, и определили популярность сериала.

"Простота, душевность, наверно, и определили популярность сериала"

Однажды мы с женой пришли в полицию писать заявление: у нее в Апраксином украли кошелек. На улице было холодно, слякотно. Естественно, заявление приняли. Естественно, кошелька не нашли. Но я до сих пор помню опера, который принимал заявление: у него были дырявые ботинки, прямо подошва отставала. Я тогда подумал: и как ему в таких ботинках, по слякоти, весь рынок молотить?

Это мы с вами можем задержаться после работы, выпить и не придти домой ночевать. А они могут задержаться на работе навсегда. Ведь были случаи, когда шли на квартиру, думая, что там один или двое, а там сидела целая банда…

ПОСЛЕДНИЙ СЕЗОН

За эти 23 года Соловец немножко повзрослел. У него вырос сын, он ушел от жены. Все, как в жизни... Да нет, на самом деле, я не изменился, и герой не изменился: время изменилось. Стало другим и качество сценариев. Если раньше на столе лежала огромная кипа, выбирали, что снимать, то сейчас такого нет: все упирается в деньги.

Обидно столько лет отдать этому проекту, чтобы потом его так опустили. Стало не то, чтобы хуже: слабее и неинтереснее. Эта машина могла бы ехать еще многие годы, но думаю, нынешний 16 сезон станет последним.

Многие спрашивают: «А Вам не надоело?». Глупый вопрос. Это же работа, как и любая другая. Благодаря сериалу я поработал с известными режиссерами и именитыми артистами. Были незабываемые поездки: мы объездили более 70 городов! Вначале писал дневники, но потом уже сил не хватало. Нам показывали вещи, которые может увидеть не каждый. Мы познакомились с Николаем Расторгуевым и другими интересными людьми.

Я доволен. Могу сказать, что более 20 лет жизни отдано не зря. Есть избитое выражение о доме, дереве и сыне. Но еще, на мой взгляд, мужчина должен что-то сделать в жизни. И, похоже, мы сделали. Не будет нас – этот сериал будут показывать, будут смотреть еще многие годы.

«ВНУТРИ МНЕ 40»

Творческие планы? У меня сейчас многосерийный фильм. Называется «Дети»: Андрею скоро два года, Яна в марте родилась. Один болеет, сопли и кашель. Другая от него заразилась. И как в таких условиях пойдешь на съемки? Насчет няни пока думаем: не люблю, когда в доме чужие. Приходится справляться. Так что юбилей толком не праздновали: у обоих язык на плече!

Свои 60, без лукавства, не чувствую: внутри мне 40. Ну, максимум 47. А иначе нельзя: каждый день детям нужно придумывать что-то новое. Конечно, под потолок 20 раз подбросить, как Степана, Андрея уже не могу. Но пытаюсь втихаря отжиматься, чтобы быть в форме.

Я понимаю, что не доведу их до того возраста, до которого родители довели меня. Но уж раз Господь подарил такое счастье, наверно, даст возможность пожить подольше, чтобы поднять их на ноги. Еще лет хотя бы 30!